Фусха и только фусха (почему надо учить литературный арабский язык)
Впервые столкнулся я с арабским языком (хотя и косвенно) в далеком 1983 году, когда попал по распределению на специальный факультет некоего военного учебного заведения в тогда еще СССР переводчиком языка дари (Афганистан).
Там обучались курсанты из 19 стран «соцориентации» (прости, Господи, за отживший термин), в том числе из Йемена, Ливии и Алжира (алжирцы говорили только на французском, посему и работал с ними татарин по имени Рим, превосходнейший переводчик французского). Переводчики арабского языка (отличнейшие ребята, светлая память некоторым из них, безвременно ушедшим) потешались над примитивностью грамматики дари (фарси), мы же, в свою очередь – над «тявкающей» фонетикой арабского, приводя в качестве контраргумента певучесть и благозвучность фарси, сгладившего все айны и хамзы до почти полного исчезновения и вытянувшего алеф до оперной красоты.
("Слово "тявканье" относится к 1983 году и использовано для передачи ощущений профана, впервые сталкивающегося с арабским, - теперь то я сам почитатель арабского, в том числе и фонетики").
К слову, среди афганцев, весьма набожных мусульман, ходило немало анекдотов, по-доброму высмеивавших арабизацию звучания дари (фарси) муллами, то есть искусственное насаждение произношения айна (а то и хамзы) там, где их и быть то не должно в фарси. В ретроспективе очень сожалею, что не начал изучать арабский в то время, когда рядом были люди, которые могли помочь и подсказать.
Спустя несколько лет, покончив с советской армией и поступив на восточный факультет Ленинградского университета, по собственной инициативе взялся за арабский (в фарси-дари 60% лексики из арабского, естественно с видоизмененным произношением). И все бы хорошо; шло легко, грамматика стройна и упорядочена, со звуками разобрался, но по разговорам с арабистами возникло ощущение изучения некоего полумертвого языка «lingua franca» Ближнего и Среднего востока и Северной Африки, на котором никто не изъясняется, кроме СМИ. Окончив университет в 1992 году, приехал в град Москву работы пытать. Все сложилось превосходно, устроился переводчиком французского языка в Алжир (где и проработал год до начала буйства «Исламского фронта за освобождение Алжира»/جبهة إسلامية للإنقاذ الجزائر/). Попытки общаться на «фусха» провалились, алжирцы упорно переходили на французский, считая это признаком хорошего тона и образованности. Когда они говорили между собой на своем «магрибском», с трудом улавливал отдельные слова. К тому же, мы, россияне, жили обособленно, в своем городке (беда при изучении любого языка). И задвинул я арабский в долгий ящик… Кстати, много лет позже, встретившись с продавцом-алжирцем в Триполи (Ливия), тот упорно не хотел говорить по-арабски, настаивая на французском, так что, может, это тяжкое наследие далекого колониального прошлого, когда разговор на арабском языке считался дурным тоном (вспомните «Войну и мир» Толстого, где добрая часть диалогов высшего света ведется на французском).
Судьба далее забросила меня (и спасибо ей за это) в Туркмению и Афганистан, где я освежил свой дари, да заодно и испанский с итальянским выучил, работая в аргентино-итальянской компании (чему неизмеримо рад). Про арабский и думать забыл, ибо судьба больше с ним не сводила. И вот…
В мае 2008 года (совсем недавно), затащила меня супруга чуть ли не силком в Египет позагорать на 11 дней. Дай-ка, думаю, попробую из пыльного чердака достать свой «фусха», и, о чудо (!), меня понимают и со мной говорят на том же языке, единственно меняя «дж» на «г». Вернувшись в Москву, качанул я с сети пособия и звуковые материалы (больше всего понравился курс «العربية بين يديك»(, и засел вновь и вплотную. В ноябре поехал в Ливию, и что вы думаете? Все как по маслу, - народ в большинстве своем прекрасно владеет классическим арабским, ибо в школе преподается исключительно он (никаких иностранных языков, даже родной туарегский не преподается). Далее, зная классический, несложно овладеть и «магрибским», «египетским» и прочими «народно-разговорными» языками, при условии достаточно длительного пребывания в определенной стране.
НО! Ответственно заявляю, что нет ничего важнее, чем умение грамотно изъясняться именно на «фусха». Люди при разговоре с вами сами будут переходить на него, четко выговаривая слова и сияя от счастья, что вы говорите с ними на классическом арабском. За это краткое время в Триполи я почувствовал себя своим, а не пепельно-русым иностранцем. Отрадно то, что арабы обладают прекрасным чувством юмора, так что никогда не будет лишним анекдотик из жизни Джухи (египетский вариант – Гухи).
Цитата же из Корана методом «талава» (чтение нараспев) вызывает просто бурю восторга. Арабы очень терпимы к любому вероисповеданию (не будем верить лживым СМИ), но это тема для особого разговора… Пребывание в их среде дало такой импульс, что теперь я точно знаю: арабский язык буду учить и дальше. Главная составляющая любого учения – чтение, значит, буду читать. Сейчас и не представляю, что бы я делал без арабского языка, без его встряхивающего мозги эффекта. Кстати, с точки зрения человека, для которого он не является родным, изучение арабского – процесс постоянный, нельзя сказать, - я его знаю; можно сказать, - я его учу, вне зависимости от степени владения им.
Вывод: учите «фусха», он вас никогда не подведет, выручит в любой арабской стране, а уж какая гимнастика для мозга! После него, выучить пару европейских языков для вас не составит труда. Остается невыясненным один вопрос, - почему же алжирцы упорствуют во французском, завидев белесую физиономию?
Небольшая рекомендация (для владеющих английским): интереснейшая статья, которая многим послужит еще одним стимулом для изучения арабского и преодоления трудностей, связанных с ним:
Бойцов Евгений